«Страдания юного Вертера», краткое содержание романа Гете

«Страдания юного Вертера» – роман 25-летнего И. В. Гёте, опубликованный анонимно в 1774 г. Он построен как лирический дневник юного Вертера в виде его писем, большая часть которых адресована его другу Вильгельму.

Книга первая включает письма, датированные с 4 мая по 10 сентября 1771 г. Из них мы узнаём, что Вертер счастлив, что уехал из города, где они с Вильгельмом были неразлучны и где его, Вертера, любила без взаимности некая Леонора. Теперь же Вертер рад своему одиночеству в тихом городке, рад отдохнуть даже и от друга, но всё же отныне и впредь будет именно с ним делиться своими самыми заветными чувствами и переживаниями. И вот Вильгельму приходится прочесть множество восторженных философских рассуждений чувствительного любителя природы, а также описаний местных пейзажей. А ещё Вертер любит эпопеи Гомера и повсюду таскает за собой эти «фолианты».

Друзья Вертера числят за ним множество талантов и полагают, что в тихий край на лоно полудикой природы он отправился развивать один из них, а именно дар живописца – « но нет! Мне не под силу это, меня подавляет величие этих явлений». А на предложение друга прислать ему книги Вертер отвечает: «Ради бога, избавь меня от них! Я не хочу больше, чтобы меня направляли, ободряли, воодушевляли, сердце моё достаточно волнуется само по себе: мне нужна колыбельная песня, а такой, как мой Гомер, второй не найти».

Зато Вертер заводит в городке множество знакомств, не чуждаясь и общества простолюдинов. Однако истинного понимания своей души ни в ком пока не находит и часто вспоминает рано умершую подругу своей юности.

Познакомился Вертер и с местным амтманом, т. е. административным начальником округа. «Говорят, душа радуется, когда видишь его вместе с
детьми, а у него их девять; особенно превозносят его старшую дочь».

В последнем майском письме (от 30 мая) Вертер рассказал о своём знакомстве с простым деревенским парнем, который служит у одной вдовы и трогательно влюблён в неё: «Особенно умилила меня в нём боязнь, что я неверно истолкую их отношения и усомнюсь в её благонравии».

Следующее письмо другу Вертер пишет лишь 16 июня: «Почему я не пишу тебе, спрашиваешь ты, а ещё слывёшь учёным. Мог бы сам догадаться, что я вполне здоров и даже... словом, я свёл знакомство, которое живо затронуло моё сердце... Боюсь сказать, но, кажется, я...»

Девушка, в которую «кажется, он…», это та самая старшая дочь амтмана, Лотта, о которой Вертер был наслышан. Личное знакомство превзошло его ожидания. Вышло так, что Вертер должен был проводить Лотту на бал в компании двух уже знакомых ему девушек, одна из которых заранее предупредила его о Лотте:

- Только смотрите не влюбитесь! <…> Она уже просватана за очень хорошего человека.

И Вертер сразу же влюбился. Весь июнь и июль Вертер каждый день бывает у Лотты, забавляет её младших братьев и сестёр, вместе с ней навещает её знакомых. Он часто выполняет её поручения. Среди писем Вертера к Вильгельму вдруг даже появляется одно его письмо к Лотте (от 25 июля): «Хорошо, милая Лотта, я всё добуду и доставлю; давайте мне побольше поручений и как можно чаще! Об одном только прошу вас: не посыпайте песком адресованных мне писем. Сегодня я сразу же поднёс записочку к губам, и у меня захрустело на зубах».

30 июля Вертер сообщает другу, что приехал Альберт – жених Лотты: «Он милый, славный, и необходимо с ним ладить. По счастью, я не был при встрече! Это надорвало бы мне душу. Надо сказать, он настолько деликатен, что ещё ни разу не поцеловал Лотту в моем присутствии».

8 августа в письме Вертера впервые промелькнул мотив самоубийства – впрочем, едва заметно, а быть может и вовсе незаметно для него самого. Отвечая на трезвый совет друга определиться в вопросе о том, есть у него надежда добиться Лотты или этой надежды у него нет («В первом случае старайся увенчать свои желания; в противном случае возьми себя в руки, попытайся избавиться от злополучного чувства, которое измучает тебя вконец!»), Вертер написал: «Легко сказать, милый друг, но только лишь сказать…А если перед тобой несчастный, которого медленно и неотвратимо ведёт к смерти изнурительная болезнь, можешь ты потребовать, чтобы он ударом кинжала сразу пресёк свои мучения?»

Ещё через два дня Вертер рассказывает о своей дружбе с Альбертом и о том, что тот рассказал ему о последнем желании матери Лотты о том, чтобы он женился на девушке. А ещё через два дня Вертер попросил Альберта одолжить ему в дорогу свои пистолеты, и тот охотно согласился, но вид оружия вызвал у Вертера желание подискутировать о самоубийстве, причём он оправдывал этот грех (на примере недавнего случая в этом городке, когда утопилась девушка-простолюдинка, соблазнённая и покинутая), Альберт же (на том же самом примере) его порицал.

28 августа, в день рождения Вертера, он получил посылку от Альберта, в которую были вложены: «один из розовых бантов, которые были на Лотте, когда мы познакомились, и которые я не раз просил у нее», а также «маленький Гомер», издание его эпопей мелким шрифтом: теперь Вертеру не понадобится всюду таскать за собой «огромные фолианты».

Вильгельм, обеспокоенный состоянием друга, устроил его назначение в одно из посольств. 3 сентября Вертер благодарит его и решает: «Надо уехать». 10 сентября он рассказывает Вильгельму о ночной прогулке с Лоттой и Альбертом, которым он не сказал, что наутро их покинет. Они беседуют о своей вере в загробный мир, «где все мы свидимся вновь».

«Мы свидимся друг с другом! – воскликнул я. – Мы найдём, мы узнаем друг друга в любом облике! Я ухожу, ухожу добровольно, – продолжал я, – и всё же, если бы мне надо было сказать: «навеки», у меня не хватило бы сил. Прощай, Лотта! Прощай, Альберт! Мы ещё свидимся!» – «Завтра, надо полагать», – шутя заметила она. Что я почувствовал от этого «завтра»! Увы! Знала бы она, отнимая свою руку… Они пошли по аллее, залитой лунным светом, я стоял и смотрел им вслед, потом бросился на траву, наплакался вволю, вскочил, выбежал на край террасы и увидел ещё, как внизу в тени высоких лип мелькнуло у калитки её белое платье; я протянул руки, и оно исчезло».

Книга вторая начинается письмами, которые Вертер шлёт Вильгельму сначала со своей дипломатической службы, начиная с 20 октября 1771 г. и заканчивая 19 апреля 1772 г., а затем из нескольких пунктов своего короткого путешествия, которое тем же летом вновь приводит его к Лотте, причём летний отдых затягивается до глубокой зимы (последнее письмо, включённое в Книгу вторую, датировано 6 декабря).

В начале своей дипломатической службы Вертер с увлечением принимается за новое дело, к тому же сводит приятные знакомства. Например, с графом К. («это большой, светлый ум, но отнюдь не засушенный обширными познаниями») и девицей фон Б. («милым созданием, сохранившим много естественности в этом чопорном кругу»). Но уже через два месяца он жалуется на постоянный, затяжной конфликт с непосредственным начальником: «Посланник сильно досаждает мне; я этого ожидал. Такого педантичного дурака ещё не видел мир». Через три месяца после начала службы Вертер уже пишет первое письмо Лотте (впрочем, ничего особенного, просто рассказывает о своей новой жизни и о том, что скучает по ней и по «малышам»). А ещё через месяц он отвечает на письмо Альберта, сообщившего ему, что они с Лоттой уже женаты: «Я знаю, я тоже с вами, не в ущерб тебе живу в сердце Лотты, занимаю там второе место, и хочу, и должен сохранить его. О, я с ума бы сошёл, если бы она могла забыть… Альберт, эта мысль для меня – ад».

С наступлением весны обостряется конфликт Вертера с посланником. Кроме того, в один непрекрасный мартовский день он оказался незваным гостем на званом приёме для местной знати у графа К., о чём даже сам граф К. вынужден был мягко, но ясно дать ему понять. В результате всех этих событий Вертер написал министру прошение об отставке и уже 19 апреля её получил.

Вновь оказавшись предоставлен сам себе, Вертер отправился в сентиментальное путешествие в те места, где прошло его детство. Потом хотел «идти на войну» и даже нанёс визит знакомому генералу, который, впрочем, быстро отговорил его от глупой затеи. С мая до середины июля прогостил он у генерала и вновь собрался в путь. 16 июля он написал Вильгельму: «Да, я только странник, только скиталец на земле! А чем вы лучше?» И 18 июля: «Куда я собрался? Откроюсь тебе по секрету. Ещё две недели мне придётся пробыть здесь, а затем я надумал посетить н-ские рудники, но дело вовсе не в рудниках. Я хочу быть поближе к Лотте – вот и всё. Я смеюсь над собственным сердцем… и потворствую ему».

29 июля датировано его первое письмо с наблюдениями из семейной жизни Лотты и Альберта: «Со мной она была бы счастливей, чем с ним! Такой человек, как он, не способен удовлетворить все запросы её сердца. В нём нет чуткости… Как бы это объяснить? Он не способен всем сердцем откликнуться, ну, скажем, на то место любимой книги, где наши с Лоттой сердца бьются согласно; и в сотне других случаев, когда нам приходится выражать свои чувства по поводу поведения третьего лица. Зато, милый Вильгельм, он любит её всей душой, а такая любовь заслуживает всяческой награды!»

4 сентября Вертер сообщает другу, что вновь повстречался с тем парнем, который «трогательно» любил вдову, у которой служил. «Он сам не понимает, что с ним сталось», это было как во сне: он попытался силой овладеть своей хозяйкой и был изгнан с позором. «Теперь она наняла нового работника; из-за него она, говорят, тоже ссорится с братом, и все в один голос твердят, что она решила выйти за него, – этого уж, сказал мой знакомец, он никак не потерпит».

12 октября ещё одна важная для Вертера новость: «Оссиан вытеснил из моего сердца Гомера». Но никакая поэзия не может усмирить разлад в его сердце. Друг советует обратиттся к религии, на что 15 ноября следует ответ: «Я чту религию, ты знаешь это; я понимаю, что многим павшим духом она служит опорой, многим отчаявшимся – утешением. Но может ли, должна ли она быть этим для каждого? Оглянись на мир, и ты увидишь, что тысячам людей религия, будь то католическая или протестантская, помощью не была и не будет, – так почему она должна помочь мне?»

30 ноября Вертер подробно рассказал другу о случайной встрече с человеком, сошедшим с ума от любви. На следующий день он стал расспрашивать об этом человеке и узнал, что он «служил писцом у отца Лотты, и любовь к ней, которую он питал, таил, но не мог скрыть, за что и был уволен, свела его с ума. Почувствуй из этих сухих слов, как меня потрясла его история, когда Альберт рассказал мне её так же равнодушно, как, возможно, ты будешь читать о ней».

Роман заканчивается эпилогом «От издателя к читателю». Цель его издатель сформулировал так: «пересказать всё, что возможно было узнать путём сугубых стараний, присовокупить письма, оставленные усопшим, не пренебрегать ни малейшей из найденных записочек, памятуя о том, как трудно вскрыть истинные причины каждого поступка, когда речь идёт о людях незаурядных». Далее он сообщает, что «сердечная тревога подтачивала все прочие духовные силы» этого незаурядного человека: «живость, остроту ума; он стал несносен в обществе, несчастье делало его тем несправедливее, чем несчастнее он был».

Окончательно сломало Вертера происшествие с тем самым парнем, который «трогательно» любил вдову, у которой служил, а затем попытался насильно ею овладеть и был изгнан. Теперь он убил счастливого соперника, за которого вдова собиралась замуж, и вскоре был арестован. Вертер тщетно пытался вступиться за арестованного. «Как сильно он был потрясён <…>, видно из записочки, найденной среди его бумаг и относящейся, очевидно, к тому же дню: «Тебе нет спасения, несчастный! Я вижу, что нам нет спасения».

Тем временем Альберт просит Лотту уговорить Вертера навсегда покинуть город, ибо «уже пошли пересуды». Промолчав ему в ответ, она всё же внутренне была согласна с мужем. Решительное объяснение произошло за несколько дней до сочельника. В тот же вечер 21 декабря Вертер начал писать письмо к Лотте, «после его смерти найденное запечатанным у него на письменном столе и вручённое ей; оно писалось с перерывами, что явствует из самих обстоятельств, и я тоже помещаю его здесь по частям», - предупреждает издатель.

Написав короткое вступление к прощальному письму, Вертер отправляется к Лотте несмотря на её запрет приходить до сочельника и зная, что мужа нет дома. Чтоб прервать неловкое молчание, Лотта просит Вертера почитать ей свой перевод Оссиана. Приводится длинная цитата. Расчувствовавшись, молодые люди бросаются в объятия друг другу.

«Сознание её помутилось, она сжала его руки, прижала к своей груди, в порыве сострадания склонилась над ним, и их пылающие щеки соприкоснулись. Всё вокруг перестало существовать. Он стиснул её в объятиях и покрыл неистовыми поцелуями её трепетные лепечущие губы.

– Вертер! – крикнула она <...>

Он не стал противиться, разжал объятия и, не помня себя, упал к её ногам. <...>

– Это не повторится, вы больше не увидите меня, Вертер! – И, бросив на страдальца взгляд, исполненный любви, выбежала в соседнюю комнату и заперлась на ключ. <...> Он ждал, и молил, и снова ждал; потом крикнул:

– Прощай, Лотта! Прощай навеки! – и бросился прочь».

Ночью он долго и спокойно спал, утром сел дописывать прощальное письмо. Затем спросил своего слугу, вернулся ли Альберт, и, получив утвердительный ответ, послал слугу к Альберту с запиской: «Не одолжите ли вы мне для предстоящего путешествия свои пистолеты? Желаю вам долго здравствовать!»

Когда слуга вручил Альберту записку, «тот спокойно повернулся к жене со словами:

– Дай, пожалуйста, пистолеты. Пожелай ему счастливого пути, – добавил он, обращаясь к слуге.

Её точно громом поразило, она поднялась шатаясь, голова у неё шла кругом, с трудом добрела она до стены, дрожащими руками сняла пистолеты, смахнула с них пыль, но помедлила отдать их и промешкала бы ещё долго, если бы вопросительный взгляд Альберта не поторопил её. Не в силах вымолвить ни слова, она протянула слуге роковое оружие».

Слуга принёс Вертеру пистолеты, и тот взял их с восторгом, когда услышал, что их дала сама Лотта. Письмо было продолжено: «Ты, Лотта, протягиваешь мне оружие, из твоих рук хотел я принять смерть и вот теперь принимаю её».

Дождавшись полночи, он застрелился.

За гробом шли отец и братья Лотты. Альберт идти не мог – жизнь Лотты была в опасности. Гроб несли мастеровые. Никто из духовенства не сопровождал его.

По произведению: 

По писателю: Гете Иоганн Вольфганг