«Искательницы вшей», анализ стихотворения Рембо

История создания и публикации

Рукопись стихотворения не сохранилась, и оно печатается по копии, которую сделал Поль Верлен.

Биограф Рембо Н. Балашов относил «Искательниц вшей» к группе «бродяжнических» стихотворений Рембо осени 1870 г., может быть, начала 1871 г., и связывал его с конкретным эпизодом из жизни юного поэта — «с пребыванием беглого Рембо в сентябре 1870 г. у тёток учителя Изамбара мадмуазелей Жэндр, к которым он попал — после побега из дому и восьмидневного пребывания в тюрьме Мазас — грязным и завшивленным. Изамбар снабдил папку с письмами тётки Каролины Жэндр надписью «Искательница вшей», что подтверждает реальную основу эпизода. Стихотворение — благодарный «крик души» подростка Рембо, лишенного материнской ласки».

Первая публикация отрывка этого стихотворения (строфы III и IV) была осуществлена в первом (но уже скандальном) романе молодого писателя Фелисьена Шансора «Дина Самюэль» (1882), где дан полукарикатурный, полувосторженный портрет Рембо — в образе «величайшего из всех поэтов на земле Артюра Сэнбера».

Полностью стихотворение было напечатано в еженедельной литературно-политической газете (левого направления) «Лютес» от 19—26 октября 1883 г. и затем в 1884 году в сборнике «Les Poètes mauditis» («Проклятые поэты»).

Первый русский перевод, выполненный И. Анненским и опубликованный лишь посмертно, приводил стихотворение Рембо к привычным категориям поэтического. Намеренно было смягчено и заглавие — «Феи расчесанных голов», а произвольность рифмовки указывает, что Анненский считал перевод этюдом. Впоследствии попытки перевода «Искательниц вшей» на русский язык в разное время предпринимали такие поэты и переводчики, как Б. Лившиц, И. Эренбург, А. Бердников и др. Лучшим считается перевод М. П. Кудинова, цитируемый ниже.

Тема, жанр, литературное направление

Натуралистическая жанровая сценка пугающе символична, причём символика её не вполне ясна. Тема стихотворения распознаётся с трудом, ибо намеренно завуалирована «дыханьем музыки, чей бред не разгадать». Юный поэт отдал в нём щедрую дань не только модному в его эпоху натурализму (тема уничтожения вшей на голове подростка дана во всех подробностях), но и импрессионизму Верлена, убеждённому: «Музыка прежде всего». «Две сестры, две женщины прекрасных» изображены с иронической симпатией:

Он слышит, как поёт их робкое дыханье,
Благоухающее мёдом и листвой,
И как слюну с их губ иль целовать желанье
Смывает судорожный вдох своей волной.

Тем не менее трудно не согласиться с Н. Балашовым, который на основании данного стихотворения утверждал, что мизогиния (женоненавистничество) Рембо складывалась под влиянием внешних обстоятельств и ещё в 1870—1871 гг. могла быть преодолена при ином ходе событий. «Стихотворение, - пишет Н. Балашов, - не имеет мизогинической направленности <...> Другое дело, что, поминая добром «двух сестёр, двух прекрасных женщин», Рембо бессознательно вёл свой поэтический корабль, вооружённый всей совершенной оснасткой поэзии Леконт де Лиля и Бодлера, в совсем внепоэтическую сферу, чуждую автору «Цветов Зла».

Композиция и образы

Жанровая сценка неспешно разворачивается в двадцати строках (пяти катренах) стихотворения. «Ребёнок» мучится от укусов вшей. И как ответ на его «невнятные мечты» (les rêves indistincts) об избавлении от мук – явление «двух сестёр, двух прекрасных женщин». Их слитому воедино, нежному и ироничному, образу-портрету посвящены строфы 2 – 4. «Нежная и грозная рука» ласкает ребёнка (нежная для него и грозная для вшей). Он слышит, «как поёт их робкое дыханье»; видит, «как дрожат их чёрные ресницы»; чувствует, как «от нежных пальцев их, в которых ток струится, Под царственным ногтём покорно гибнут вши». Последний катрен описывает блаженство «ребёнка», убаюканного лаской и, видимо, избавленного от вшей. Для этого стихотворения, почти так же как для «Гласных», характерна «радужная, сочная свето-цвето-звуковая словопись» (С. Великовский).

Размер и рифмовка

По размеру стихотворение приближается к александрийскому стиху с обязательной цезурой после второй стопы, однако количество ударений и стоп внутри каждой строки не является постоянной величиной, что приближает размер стиха к дольнику и создаёт впечатление «разговорности», соответствующее пародийно-игровой направленности произведения (в русских переводах размер обычно «упорядочивается»). Величавый александрийский стих превращается то ли в бытовой разговор, то ли в апофеоз безобразного.

Рифмовка во всех пяти катренах перекрёстная.

По писателю: Рембо Артюр